Вечер был пасмурным и закат расцвечивал тучи багрянцем. Он стоял перед собором и молча смотрел на это здание, скрывающее так много лжи за красивым фасадом, лжи которую необходимо вскрыть, как гнойный нарыв и выжечь рану огнём, что бы спасти жизнь. Закат окрашивал позолоту собора, придавая ему инфернальный облик.

- пятнадцать лет я не видел твоего камнного и безразличного величия - проговорил мужчина, словно обращаясь к самому зданию. Со стороны он мог сойти за сумашедшего или раскаявшегос человека, ведь он стоял у ступеней собора и не решался войти, в то время как внутри шла месса. Но врядли кто то из прохожих решился бы указать ему на это. Мужчина был высок и очень крепок. Его кулаки были сжаты, а в его глазах полыхало пламя, точнее отражение закатного пламени в позолоте собора. Кожанный, старомодный, плащ был глухо застегнут и воротник был поднят. Хороший выбор в этот вечер, но такое одеяние увеличивало впечатление его массивности.

Долгое время он не решался на этот шаг, но вспомнив о том сколь тлетворны сомнения - он принял решение и собирался сам взглянуть в ее лицо. Скоро начнётся последняя глава его жизненного пути и он должен был решить терзавшие его вопросы до ее начала. Он должен был понять сколько их осталось, тех кого надо будет любой ценой привести к Его свету, тех кто встанут рядом когда прийдет его время открыть дверь.

Годы он искал их дочь и лишь недавно осознал, что этот поиск может привести его к иному ребёнку.
"Что если она моя дочь... Если та страсть, вспыхнувшая на осколках разбитых жизни смогла сплавить эти осколки и отлить из них новую жизнь..." эта мысль лишала его сна и привела его сюда.

Служба закончилась и прихожане покидали собор. Некоторые спешили скорее развеяться после отсидки повинности, другие шли размерянно и были задумчивы, были и те кто шли медленно и сутулясь. Дождавшись пока их поток схлынет и пока другой де Вердуно уйдёт - он поднялся по ступеням.

Он вошёл в собором когда уже гасли свечи. Все те же безразличные херувимы смотрели на него с лепнины, оживляя образы в памяти. Осматревшись он увидил ещё огненные локоны и стройную фигуру, укрытую простым одеянием послушницы.
Его шаги, привычно, разносились эхом под сводами. Так же как тогда, когда это место было средоточием его силы, силы служившей не тем целям.

Он не ответил ей сразу. Пройдя к алтарю он преклонил колени и прочёл молитву, осени себя крестным знамением. Это скорее было похоже на молитву священника перед проповедью паствы, чем на молитву прихожанина. Затем он омыл лицо святой водой из установленной у алтаря чаши и лишь затем обернулся и ответил девушке:
- Благодарю вас, но костыли нужны сомневающимся. Тому кто истинно верует в Царствие Его и кто уверен, что его слышат, тому нет нужды в священнике как проводнике - проговорил мужчина смещаясь так, что бы свет оставшихся свечей мешал рассмотреть его лицо. Его голос звучал удивительно уместно здесь. Мощный, но не надменный. Проникновенный и заботливый, но не "лезущий род кожу".
- Ведь священник это тот кто укрепляет веру, кто наставляет усомнившихся. Порой он пастарь для заблудших и отчаявшихся, а порой он пала... Последний шанс для оступившихся... Хотя вы же все это и так знаете, простите мою болтливость - закончил говорить он, вглядываясь в ее лицо и ища в нём знакомые черты.

Он слушал и наблюдал. Её реакция, импульсивность, дух противоречия...
"неужели я нашёл твою дочь, Анна... Вашего нефелима... Как она молода, открыта и прекрасна.*
- Такая же как она... - проговорил мужчина и в его глазах полыхнуло пламя, отразившееся ответом оставшихся свечей.

- ты... Вы правы. Гордыня мой самый страшный грех. Гордыня, упрямство и неведение. Вот то, что было нужно переступить и что будет сложно искупить - ответил мужчина, соглашаясь с девушкой.

Затем он снова слушал и смотрел. От него не укрылось, как сжались ее изящные пальчики на ручке гасильника. И это вновь вызвало в памяти образ Анны, а взгляд ее зелёных глаз напомнил его последний взгляд, когда пламя пожирало его...
Это воспоминание чуть омрачило его взор.

- нет, приходящие сюда верующие люди, по большей части - ответил он чуть резче чем хотел. Все же он не был тем, кому было не легко сдерживать себя и скрывать эмоции.

- не мог не прийти, точнее не смог не прийти. Тут многое нужно сделать и скоро время для этого прийдет. Но сейчас я пришёл к тебе. И хочу задать лишь один вопрос. Есть ли что-то напоминающее тебе о матери? - спросил мужчина.

Отредактировано Альваро де Вердуго (2016-08-22 11:02:12)

- Ты осуждаешь не зная правды. Мои слова причинили боль, но правда... У тебя нет причин верить мне, но попробуй. Порой правда оказывается не просто болезненной, а разрушительной - Проговорил мужчина сделав шаг от Алтаря в сторону девушки.

- Не могу утверждать ибо все известно лишь Всеотцу... Но я лишь скажу, что долгие годы искал ребенка той, которую не смог уберечь... - голос мужчины дрогнул, на миг обнажая его душу терзаемую осознанием не сделанного и того, что еще предстоит сделать.

- Прошу тебя лишь выслушать меня. Сочтешь ли ты меня безумным или не поверишь ни единому слову решать тебе. Но она не смогла бы выкинуть таких слов из головы, её характер сплавленный из чрезмерного чувства справедливости ко всем и самопожертвования был ярче блеска звезды под покровом серого неба - Продолжил говорить Альваро.

Казалось за столько лет он смог пережить это и та исповедь облегчили боль, но её образ снова вставал перед глазами. Тот образ который он запомнил, когда она была в объятиях того, кто не имел права её коснуться... И их поцелуй...

Мужчина прикрыл глаза "Смирение ... Смирение Альваро!" прокричал он сам на себя в своих мыслях.

- Так вот та женщ... Нет, та девушка. Она была не многим старше тебя сейчас. И в остальном в том как ты живешь сейчас и том как жила она тогда слишком много общего, что бы оказаться лишь совпадением - Еще шаг и его взгляд скользит по спине и плечам девушке, цепляясь её огненных локонов.

- Не всегда все таково каким ты видишь это. Ты обиженна и в праве. У ребенка не должны отнимать детство... - Эти слова всколыхнули новую волну воспоминаний и мыслей, но уже о другом... Мужчина обернулся к той, скрытой от прихожан, неприметной двери, сквозь которую ушел в недра собора отец Армандо и вновь вернул взор к девушке.

- Возможно я ошибся в поисках, но та о ком я говорю оказалась вовлечена в водоворот событий и я не смог удержать её ладонь ... К чему я... Та девица полюбила... Наивно и искренне отдав свою чистоту и свое... Сияние тому кто... - Говорить становилось все сложнее. Сам воздух этого собора сейчас душил мужчину. Воспользовавшись тем, что она к нему спиной он запустил руку под плащ, и, достав флягу, глубоко к ней приложился, убрав её обратно.
"Сколько же раз я возвращал себе голос вином под этим сводом... Но почему мне так сложно говорить ей ту правду... Вина, это моя вина и её то же должно искупить"

- В итоге, когда она поняла что в ней зародилась новая жизнь, она осталась одна. Того кого она любила не оказалось рядом, как и того кто дал ей слово защищать... Вторым был я. Её семья, точнее то что у неё было от семьи, отреклись от неё лишив всего и просто забыв о ней. Она... Не важно. Она умерла родами, одна, а её дитя ... Сосоеди нашли их и ребенка отдали в приют - Закончил Говорить мужчина, еще шаг и он почти за спиной девушки. Тут он останавливается, правая рука тянется коснуться её волос, как в наважденье, но он отдергивает свою руку.

Машинальным жестом мужчина поправил перчатку на левой руке и посмотрел руки девушки, укрыты ли они перчатками.

- Тогда, в тот момент я даже не знал жива ли она, а теперь, спустя годы я нашел её могилу и ... Просто рассказываю тебе историю одной рыжеволосой девушки считавшей что право на шанс есть у каждого, одного зеленоглазого и запутавшегося в себе... искусителя, и одного упертого испанца считавшего, что знает истину. - Проговорил мужчина и наконец то замолчал стоя и ожидая её реакции.

Отредактировано Альваро де Вердуго (2016-08-22 11:54:31)

Строго выпрямленная спина, простое одеяние, все это только подчеркивало красоту девушки.

Порывистые слова и движения. Он наблюдал и вспоминал другую. Да он понимал, что шанс это всего лишь шанс. Но сознание уставшего искать мужчины само дорисовывало штрихи которых могло и не быть.

Он ощущал боль девушки и видел как она "перешагивает" её внутри. Это чувство было хорошо знакомо любому Вердуго, особенно стоящему позади неё.

Но она так быстро  переходила из состояния в состояние, была столь импульсивна, словно в её венах горело то же пламя, что в его собственных. Мужчина был уверен, что если она ступит на плиты на плиты земель мертвых, то на её браслете воспылает пламя Бехамета.

"Слова о сиянии...Неужели она поняла их, тогда получается что..." Мужчина смотрел на её замершую руку, обтянутую перчаткой и думал о том, что он видит не так много причин, по которым послушница в простом платье может одеть на свои ладони перчатки...

Но вот она ощутила его позади и отшатнулась, Альваро сдержал свой порыв поймать её руку и удержать подле себя.
Взгляд, её взгляд на него, взгляд снизу вверх и непослушные рыжие волосы рассыпавшиеся по её плечам...
"Она так же стояла передо мной и смотрела на меня, так же смотрела и верила мне..."

Правы те кто говорят, что лучший палач для носителя браслета магмы - это он сам.
Он понимал, что все хуже сдерживает свое сознание от замещения и образы прошлого и нынешнего переплетаются для него, пожалуй лучшим решением сейчас было просто покинуть этот храм, дабы не совершить новых ошибок. Ведь цель неимоверна важна и именно ему дали шанс исполнить это...

Альваро смотрел как она отошла и увидел как меняется её взгляд, когда она взглянула в его глаза.
Не многие решались смотреть в его глаза, она была смела, тут и сейчас. И переменчива, взгляд и её тон становиться мягче.

- Того ребенка доставили именно в этот приют и опуская остальные детали скажу лишь, что остались лишь двое тех кто подходит. Ты и юноша, твой сверстник. Но в сводах этого храма оказалась ты, как и она тогда и ... - Мужчина замолчал
- Я потратил достаточно времени и денег ища их... ища её ребенка. Ты права, я не могу быть окончательно уверен, но вижу в тебе её черты - Мужчина говорил спокойно, но эмоции порой прорывались в его голосе.

Правая рука скользнула к карману плаща, где лежала приготовленная ловушка, на случай если он решиться на последнюю проверку. Но рука не скользнула в карман.

Противоречия захлестнули мужчину, как давно он не испытывал столь смешанных чувств. Это могло отразиться во взгляде и проскользнувшей в движениях импульсивности.

Он делает порывистый шаг к Клэр:
- Ты так похожа... - и тут же сам отступает в сторону, отворачивая лицо.
- Прости, наверное тебе и правда не стоит лезть в это. А мне не стоило ворошить прошлое - Проговорил он.
Он понимает, что желает коснуться этой девушки. Что хочет довести проверку до конца и тогда...
А что тогда... Это пугает его.

"Нет, пусть она живет. Когда я выполню миссию я вернусь за ней. А если вмешаюсь сейчас, то могу причинить ей вред... Ведь опасность ложиться на любого кто близок мне...Лучше уйти"

Он корил себя за слабость, да видимо именно человеческая слабость еще оставалась в нем и заставила прийти сюда, желая того, что не должно было отвлекать его от миссии.

"Надо искоренить в себе человеческую слабость до конца" С этими мыслями он опустил левую руку в карман, где лежало письмо для Армандо.
Он решил отдать письмо Клэр и попросить её передать его. Пусть это было жестоко по отношению к новому Вердуго, но ему придется ступить на путь сомнений, которым уже прошли перед ним.

"Да, просто уйду и оставлю её здесь, не коснувшись, а потом..." Спорил мужчина сам с собой.

Мысли роились в его голове.
"Какая глупость, зачем я поддался слабости... Мне надо искупить все долги, среди них не может быть малых и больших..."

Запах свечей и ладана, спертый после мессы воздух, Альваро все сильнее не хватало воздуха. Он ослабил ворот плаща и рубахи. Как же хотелось допить все что еще было во фляге и просто сбежать отсюда и более не смотреть в её лицо, пробуждающее то, чему не место в жизни такого как он, того кому нужно сделать невозможное и кто уже простился со своей собственной жизнью.

"Сбежать?!!" Эта мысль вызвала на его лице улыбку и в то же время он услышал за спиной голос полный такой знакомой ему самому, пробуждающейся ярости.
Мужчина распрямился и расправил плечи, в его глазах полыхнуло пламя, вскипающее в его крови.
- Ты же слышала, что я сказал в начале беседы? Некоторая правда способна не просто причинить боль, не просто разбить то во что веришь... Она способна уничтожить весь мир и остаться на душе тяжким грузом, который нельзя выбросить, который будешь нести подобно тому как Его сын нес свой крест... Будешь нести её тем у кого не будет хватать силы принять её и станешь для них врагом, пытаясь спасти их самих - По мере того как он говорил, ярость пламени все сильнее пробуждалась в нем. Его голос набирал силу и сейчас было легко поверить, что этот мужчина способен заполнить своды этого собора своим голосом.  Эмоции клокотали в его словах, но понять его сейчас мог только тот кто сам носит в крови пламя.

Альваро обернулся к Клэр и теперь ни в его позе, ни в движениях, ни в словах или взгляде не осталось ни смятения, ни сомнений. Отсвет свечей словно разгорался в его глазах сильнее, отражая его собственное пламя.

- Тот путь на который я ступил и груз принятый мной, способны смять даже подготовленного и сильного ... мужчину, а не то, что юную девушку. Вот что я имел в виду. Это страх найти и потерять, но ты права. Сейчас не то время когда можно сомневаться и этого времени остается все меньше с каждым днем. Поэтому ... - Движения мужчины было неожиданно стремительным для его габаритов, выдавая то, что он то же тренируется и совсем не пару лет, хотя ему было не сравниться с нечеловеческой скоростью падших и их детей, но для юной послушницы его навыков и так было более чем достаточно.
Он приблизился, его ладони обхватили запястья Клэр, поднимая их на уровень своей груди. Большие же пальцы легли в её ладони.
- Поэтому я готов ответить на вопросы и открыть тебе правду которую ищешь. Что бы ты сама могла принять решение. Готова услышать правду или хочешь узнать кто я? - Произнес он глядя прямо в глаза девушки, чьи ладони сжимал. Жар его тела, идущий от рук, не способны были скрыть их перчатки. В расстегнутом вороте плаща Клэр могла увидеть отблеск металла, объясняющий массивность фигуры - под плащом была кираса.
Его глаза впились в глаза этой юной послушницы пламя разгорающееся в их взглядах было лишь отражением свечей, в этом мире.

Отредактировано Альваро де Вердуго (2016-08-24 16:29:06)

Его фривольный переход с просительного "вы" к довольно "интимному" тыканью Клэр неприятно резанул ухо, и де Вердуго поморщился. В конце концов, какого бы простого звания не была по своему происхождению девица Сирен, сейчас она была фрейлиной самой Королевы Франции, и обращаться к ней на "ты" имели право разве что Королевские особы (да и те в силу своего воспитания с уважением относились к придворным) да, пожалуй, близкие родственники. А какие у безродной сироты могли быть родственники, кроме сестер-воспитательниц из монастырского приюта, да него - духовного наставника и одновременно попечителя незамужней девушки?
Ровным счетом никаких. И этот нависающий, хватающий за руки и одновременно тыкающий ей верзила никоим образом не относился к числу тех, кого Армандо желал видеть подле своей духовной дочери.
Безусловно и он, и тем более Клэр нуждались в подробном допросе...

Но тут неприятный незнакомец обернулся к нему лицом, и Глава Ордена мгновенно выбросил все прочие мысли из головы. Возвышавшийся над ним мужчина был в маске, а меж складок плаща под его кадыком блеснул в ярком свете свечей отблеск металла, напрочь перечеркивая любые мысли о благих намерениях позднего посетителя Нотр Дам де Пари.
- Добрые прихожане, жаждущие свидания со Всевышним, не приходят в храм Божий в доспехах, ибо находящимся под защитой Господа им _нечего_ опасаться ни в стенах храма, ни за его пределами, сын мой... - привычно парировал тираду одухотворенного словоблуда де Вердуго, одновременно смеряя Клэр тем взглядом, которым обычно смотрят на скорбных умом юродивых детей.
Любой член Алого Ордена, да и вообще любой здоровый человек на месте девчонки уже забил бы тревогу и постарался оповестить округу и своих соратников о приближении дурного человека или... кого похуже. А не вел с опасным незнакомцем бесед, позволяя хватать себя за руки или сворачивать себе шею.
Но Клэр была все той же доверчивой девчонкой, повисшей когда-то на запястье ледяного демона, и сейчас обшаривая фигуру мужчины внимательным колким взглядом на предмет принесенного им оружия, новоиспеченный Великий Инквизитор в уме уже прикидывал, как будет в случае чего оборонять себя и свое бывшее Зеркало.
Успокоившись на мысли о том, что ничего длиннее ножа мужчина при себе скорее всего не имел...
И на том спасибо, что хватило совести не переступать порог чертогов Божьих с оружием наперевес!
Армандо с недоумением уставился на внезапно преклонившего колени разбойника.
А кому еще понадобилось бы являться сюда в маске, если его не разыскивают гвардейцы по всем улицам и кабакам Парижа за совершенные, уж точно тяжкие преступления?
Совершенно уверившись в том, что перед ним один из висельников из Двора Чудес или того хуже -  наемный убийца, святой отец с усилием подавил в себе желание брезгливо отшатнуться.
Его сан и строгое воспитание в храме Палачей не велели отворачиваться и от вконец опустившихся, отбившихся от паствы Господа созданий, но вид просящего о благословении дуболома в кирасе и маске перед ликами святых и небесных ангелов, был смешон и одновременно богохулен.
- Благословение снизойдет на того, кто не побоится явить миру своего лица и сознаться в совершенных грехах перед ликом Господа, призвав в свидетели Святых и смиренных слуг Его. - Армандо чеканил слова, пристально ловя взгляд темных глаз, буравящих его сквозь прорези маски.

Что тебе нужно? От нее? От меня?

- Наберись храбрости и разоблачи свое лицо, сын мой. Здесь нет тех, кто бы стал угрожать тебе, по крайней мере сейчас. - де Вердуго был честен и надеялся, что незнакомец оценит его честность по достоинству. - И тогда я выслушаю твою исповедь и благославлю, если это именно то, зачем ты явился сюда так поздно.
Великий Инквизитор вновь вопросительно взглянул в лицо Клэр в надежде на то, что она найдет в себе желание немедленно прояснить ситуацию.

Мужчина стоящий на коленях перед великим инквизитором... нет, перед собственным внуком, чьи грехи он взялся искупить, как и грехи всего своего рода. Мужчина молчал и слушал, все больше понимая, какая же дурацкая это была идея, поддаться человеческому желанию. Ведь столь долго ему удавалось смирять в себе эти желания.

"Нет...Меня прежнего больше нет... Нет того, кто приносил себя в жертвы ради единственной души... Он сгорел в озере лавы, он умер под безразличной улыбкой Ваэля, его не стало под мечом короля нефелимов" Ярость... Нет не так ЯРОСТЬ закипала в его крови в тон словам этого мужчины. Это место, эта ситуация...

"Смогу ли я  нанести удар если на пути к цели окажутся они..." Этот вопрос давно терзал его сознание.
Он понимал стоящего перед ним мужчину лучше чем тот сам мог понять себя. Ведь это была его кровь и его судьба. Одна дорога, по которой каждый из них приходил к двери... К двери за которой ждал ад!

"Я исполню то, что должен и пусть моя душа погрузиться в муки ада, но я искуплю грехи Вердуго и свои ошибки!"
Пламя... Нет не пламя, магма вскипала в его крови. Как же в этот миг ему хотелось встать и просто вбить в голову внука истину, но он понимал, что так не получиться.

А эта девчонка позади...
"Нет, я буду последним из нас кто не посмел сказать эти слова. Прости меня Армандо"

В его глазах пылали отблески пламени, но тот кто знал пламя, кто ощущал его в своей крови, кто знал каково это, когда ярость застилает взор пеленой и только окутывающее все вокруг пламя, способно ненадолго унять эту ярость... Только такой же как он мог увидить в этих глазах правду и осознать, сколь велика сила стоящего перед ним и сколь тяжек его груз.

Смех. Глубокий, гортанный смех, который мог лишь подтвердить мысли о безумие этого человека, смех прорвался из его уст, когда он стал подниматься.

- И правда, мне нет нужды - Произнес он, вставая и снова возвышаясь над великим инквизитором.

- Наша матерь... Церковь, даровала детям своим тайну исповеди. Но если я сниму маску, то тайны уже не будет, отче - Его голос был сдержан, но трудно удержать рвущуюся ярость.

- Я сказал, что с высокой долей вероятности могу назвать имя вашей матери - произнес он, не оборачиваясь к Клэр.

Он стоял над Армандо и оба, как казалось ему, мужчины понимали, что тот не успеет вызвать сюда свиту инквизиторов. Альваро как ни кто знал, насколько это опасное место в это время. Он сам сидел на этих плитах после беседы с демоном и помнил, что даже беседа перешедшая в крик, не привлекла сюда людей.

- Я прибыл сюда, желая назвать этой девушке то имя, которое возможно нужно ей. И что бы исповедоваться. Кираса, вы не хуже меня знаете, что такое ночной Париж и как сильно помогает вера в сердце против кинжала воткнутого в это сердце. Вера хранит наши души, а не тела - Он стоял глядя прямо в глаза внука.

"Нет! я сделаю задуманное и ты! Пусть даже с ней, с этой взрывной и такой похожей... Ты начнешь наш род за ново! И если прийдеться, я вобью это в твою голову! Но ты будешь жить и будешь жить во Хресте!"

Эта мысль окончательно замкнула терзания.

- Но кто я такой, что бы проигнорировать волю великого инквизитора, волю потомка легендарных инквизиторов, принесших в эти земли слово Божье... Армандо де Вердуго. Я готов покориться вашему требованию и снять маску, но тогда моя исповедь и имя которое ждет ваша послушница, останутся при мне. Либо же при мне останется моя маска - Произнес Альваро, стоя прямо перед внуком.

Отредактировано Альваро де Вердуго (2016-09-10 00:24:03)

Великий Инквизитор открыл было рот, чтобы одернуть зарвавшегося наглеца, посмевшего обратиться к нему просто по имени, но через мгновение произнесенные незнакомцем слова просто выбили из Главы Алого Ордена весь дух.
Опешив, мужчина на мгновение забыл как дышать. Имя еретички Анны Валанж, казалось, прогремело на весь собор и, отразившись от стен, кольнуло де Вердуго в самое сердце.
Знавшаяся с демоном блуда Азазелем и продавшая ему душу, любовница и пособница Альваро де Вердуго в убийстве Короля Фердинанда... эта... женщина просто никак не могла быть матерью Клэр. Не смела ей оказаться.
Но слова были произнесены. И единственный вертевшийся на языке вопрос: "Кто же тогда отец?" Армандо нечеловеческим усилием запихнул самому себе обратно в глотку.
Сглотнув, де Вердуго взглянул в спину спешно покидавшему Нотр Дам мужчины.
- Это какой-то бред! - громко бросил Великий Инквизитор, сжимая враз вспотевшие ладони в кулаки.

А услужливая память уже подпихивала выуженные из протоколов факты.
Валанж была рыжей... Да и Азазель.... Все трое были Бехаметами. Сияющее Зеркало...
Пропала в день, когда Альваро был задержан... Могла успеть родить...

Гладиатор круто обернулся к стоящей подле него девушке и уставился в ее лицо болезненным, сосредоточенным взглядом, буквально выпивая до дна ее черты, выискивая то, чего мог не заметить ранее, что могло бы подтвердить страшные слова незнакомца или, во имя Господа Бога, раз и навсегда опровергнуть их.

Спохватившись, Армандо был готов уже ринуться бежать следом за скрывшемся незнакомцем, столь подло опрокинувшим их двоих в море заблуждений, и воспользовавшись созданным замешательством, успевшим практически покинуть стены собора.
Но тут он заметил враз посеревшее от нахлынувшей дурноты лицо своей воспитанницы и, повинуясь внезапному безотчетному порыву, успел подхватить ее за предплечье, с слой притягивая к себе и заключая в объятия, не позволяя упасть и одновременно безотчетно закрывая девочку от всего окружающего мира.
Впервые они стояли так. Де Вердуго не шевелился и ни о чем старался не думать.
Нахлынувшее на обоих уныние заставило бессильно опустить руки, в надежде просто выдержать эти обрушившиеся сверху, словно пыльный мешок, слова.
Краем глаза Армандо увидел брошенный незнакомцем на скамейке конверт. Нахмурившись инквизитор и не подумал шевелиться.
Пусть происходившее между ними сейчас было странным, Армандо был не в силах сейчас отпустить ставшую такой близкой девочку, даже если в мозг упрямо приказывал телу немедленно схватить незнакомца, выпотрошить все из его головы и внутренностей и поквитаться. Мускулы напряглись, но мужчина не шелохнулся.
- Все будет хорошо, дитя мое. - Армандо произнес эти слова тихо и успокаивающе. - Это не правда.
Я просто не смогу заставить себя поверить в это.
Мозг твердил одно. Но Сердце де Вердуго подсказывало, что оставь он Клэр наедине с собой сейчас, он рискует больше никогда ее не увидеть...